В 1929 г. в на конгрессе украинских националистов, который состоялся в Вене, была образована Организация украинских националистов, сокращенно ОУН. Первым ее руководителем был избран Евгений Коновалец, бывший полковник армии УНР и руководитель Украинской войсковой организации (УВО). Коновалец активно сотрудничал с разведками разных государств, в частности с немецкой и получал от них деньги. Однако в 1938 г. он был ликвидирован сотрудником НКВД Павлом Судоплатовым.
В августе 1939 г. руководителем ОУН был избран Андрей Мельник, отличавшийся умеренными взглядами из-за чего его кандидатура не устраивала часть радикально настроенных участников этой организации. Они стали объединяться вокруг Степана Бандеры, ранее приговоренного польским правительством к пожизненному заключению за убийство министра внутренних дел Польши Б. Перацкого. Но вышедшего на свободу после вторжения в Польшу немецких войск в сентябре 1939 г.
В апреле 1941 г. сторонники Степана Бандеры провели в Кракове свой собственный Большой сбор украинских националистов, на котором провозгласили Бандеру своим лидером. Таким образом Организация украинских националистов окончательно раскололась на две фракции: ОУН(м) - мельниковцев и ОУН(б) - бандеровцев.
После начала Великой Отечественной войны 22 июня 1941 г. и вступления немецких войск на Украину, обе фракции ОУН, активно сотрудничавшие с Абвером (военной разведкой Третьего рейха), развернули активную деятельность на Западной Украине. Особо отличились бандеровцы, которые даже умудрились 30 июня 1941 г. во Львове самовольно провозгласить "Акт о возрождении Украинского государства". Такое самоуправство было явно не по нраву их немецким кураторам, которым пришлось объяснить товарищам из ОУН, что никакая самостоятельная Украина в планы Гитлера не входит.
В начале 1943 г. после поражения немцев под Сталинградом, стало понятно что Германия из этой войны может не выйти победителем. Поэтому на состоявшейся в феврале III конференции ОУН(б) было принято решение создать собственную вооруженную структуру для ведения партизанской борьбы, которая получила название Украинской повстанческой армии (УПА).
Уже летом-осенью 1943 г. УПА начала вести борьбу с начавшими проникать на территорию Западной Украины партизанскими отрядами Сидора Ковпака.
29 августа 1944 г. в результате Львовско-Сандомирской наступательной операции войсками 1-го Украинского фронта РККА была разгромлена германская группа армий "Северная Украина" и освобождена практически вся Западная Украина. Вслед за Красной армией в эти края стала возвращаться и советская власть.
В это же самое время УПА разворачивает широкую партизанскую и диверсионную деятельность направленную против РККА и советской власти. Бойцы Украинской повстанческой армии атаковали небольшие гарнизоны красноармейцев, нападали на автоколонны и призывные пункты, уничтожали партактив, устраивали диверсии на железных дорогах.
В ответ на действия бандеровцев по решению Ставки Верховного командования в Галицию и на Волынь были переброшены части 13-й и 38-й армий для охраны населенных пунктов и транспортных коммуникаций. Кроме того, по приказу И.В. Сталина на Западную Украину для борьбы с подпольем УПА были отправлены войска НКВД в составе 8 стрелковых дивизий, 1 мотострелковой бригады и 1 кавалерийского полка. Также для охраны железнодорожных путей было дополнительно отправлено 2 стрелковые дивизии Внутренних войск НКВД и 8 бронепоездов.
Только лишь за сентябрь 1944 г. данными подразделениями было проведено 2573 операции против бандеровского подполья.
Но не только лишь одними репрессивными методами действовала советская власть против ОУН и УПА. Понимая, что большая часть бойцов Украинской повстанческой армии представляет собой малообразованных крестьян, которых заставили взять в руки оружие запугиваниями и антисоветской пропагандой, к ним неоднократно направляли свои обращения высшие государственные и партийные органы УССР, предлагая им сложить оружие и вернуться к мирной жизни.
Степан Бандера
В середине октября 1944 г. руководство УССР понимая угрозу затяжной партизанской войны на Западе республики, решилось пойти на беспрецедентный шаг по отношению к бандеровскому подполью.
Первым секретарем ЦК КП(б) УССР Н.С. Хрущевым и наркомом госбезопасности УССР С.Р. Савченко был разработан план операции "Перелом". Согласно которому, необходимо было установить контакт в предводителями Главного провода ОУН и убедить их сложить оружие и прекратить бесперспективную борьбу.
Выполнение поставленных задач по налаживанию контакта с руководством ОУН было поручено полковнику госбезопасности С.Т. Карину-Даниленко, который получив все инструкции, в конце октября вылетел во Львов.
Самой сложной задачей было найти выход на тщательно законспирированное руководство ОУН. Для этого было необходимо найти человека лояльного к советской власти, но в то же самое время имеющего связи с подпольщиками. Перелопатив кипу различных досье, Карин-Даниленко остановил свой выбор на Ю.С. Кордюке.
Уроженец Львова Юлиан Степанович Кордюк во время первой мировой войны сражался в австро-венгерской армии, но попал в русский плен. После Октябрьской революции вступил в РККА, а затем до 1922 г. служил в ВЧК. После чего вернулся домой во Львов, закончил Пражский медицинский университет и защитил докторскую диссертацию. В октябре 1944 г. был назначен на должность заместителя заведующего Львовским отделом здравоохранения. То есть человек вполне уважаемый и лояльный к советской власти. А вот его родной брат Богдан был активным членом ОУН и Карин-Даниленко предполагал использовать эти родственные связи.
Полковник пригласил Ю.С. Кордюка для беседы и подробно изложил ему суть происходящего. Доктор согласился стать посредником между властями и подпольщиками и для выхода на руководство ОУН решил использовать свою старую знакомую, художницу Ярославу Музыку, которая хоть сама и не являлась членом ОУН, но все же сочувствовала националистам, периодически помогая им деньгами и медикаментами.
Она держала связь с подпольем через молодую женщину, которой как позже выяснилось, была Катерина Зарицкая по прозвищу "Монета", руководительница женской сетки ОУН.
Ю.С. Кордюк несколько раз встречался с Музыкой и в конце ноября смог вывести ее на откровенный разговор, в котором она пожаловалась на тяжелые потери что сейчас несут подпольщики. В ответ Кордюк рассказал ей о предложении Карина-Даниленко о проведении переговоров. Музыка пообещала посодействовать, сказала что переговорит с кем надо и даст знать. Однако прошел месяц, а от нее так и не было никаких вестей, мало того, она стала избегать контактов с Кордюком.
Полковник НКГБ С.Т. Карин-Даниленко
В это же время в конце декабря 1944 г. в Москве пребывала делегация греко-католической церкви, которая занималась урегулированием вопросов своего правового положения. Вот эту делегацию и решено было использовать для установления контактов с руководством ОУН. Тем более что сами церковные иерархи не раз намекали, что они имеют серьезное влияние на общественное мнение на Западной Украине и могли бы поспособствовать стабилизации положения в регионе.
26 декабря 1944 г. на Лубянке состоялась встреча между униатскими делегатами и представителями органов госбезопасности. На ней присутствовали Архимандрит ордена "Студитов" Климент Шептицкий, родной брат покойного митрополита Андрея Шептицкого, иеромонах Герман Будзинский, доктор философии Гавриил Костельник и священник Иван Котив. Сторону госбезопасности представляли П.В. Федотов - начальник 2-го управления НКГБ СССР, П.А. Судоплатов - начальник 4-го управления НКГБ СССР и А.М. Леонтьев - начальник ГУББ НКВД СССР.
Во время этой беседы униатским иерархам было предложено посодействовать в налаживании контактов с руководством оуновского подполья для проведения переговоров о прекращении вооруженной борьбы и переходу к мирному сосуществованию. Представителям ОУН, которые выйдут на связь с сотрудниками госбезопасности, была обещана полнейшая безопасность и возможность уйти обратно в лес, даже в случае неудачного хода переговоров.
Священники пообещали оказать содействие в данном вопросе. Тогда им было сказано, что связь с органами они могут держать с уполномоченным Совета по делам религиозных культов при СНК УССР во Львове, в качестве которого должен был выступить все тот же полковник С.Т. Карин-Даниленко.
8 января 1945 г. Карин-Даниленко в здании Львовского облисполкома встретился с Костельником и Котивым. Из беседы он сделал вывод что представители греко-католической церкви не только имеют контакты с бандеровским подпольем, но и являются его духовными вдохновителями. Однако то как юлили в разговоре Котив и особенно Костельник, игравший роль эдакого наивного простачка, вызывало у Карина-Даниленко огромные сомнения в том что они окажут реальную помощь.
Роман Шухевич
Кроме того 11 января 1945 г. полковник нанес визит митрополиту УГКЦ Иосифу Слепому и попытался убедить того также оказать содействие в выходе на оуновское руководство. Но хитрый митрополит сослался на делегацию, что мол раз они обещали помочь, то помогут, они люди авторитетные и его содействие вовсе не потребуется.
Но делегаты также молчали, Карину-Даниленко даже приходилось несколько раз напоминать Костельнику и Котиву о взятых на себя обязательствах, но каждый раз он получал ответ что связаться с подпольем невозможно по каким-то надуманным причинам.
И вот 1 февраля 1945 г. полковник наконец-то получил приглашение на обед к доктору Костельнику. Во время которого тот сообщил, что от руководителей бандеровского подполья наконец-то получен ответ, в котором говорится о невозможности проведения подобных переговоров - "Нужно было с этим делом обратиться к нам до Рождества, теперь уже поздно". Что означал сей ответ, ни Костельник, ни Котив объяснить не смогли.
В виду отсутствия других каналов связи, полковник С.Т. Карин-Даниленко принял решение о завершении операции "Перелом", о чем был проинформирован нарком Савченко.
Однако ситуация неожиданно резко изменилась, 15 февраля в кабинет к Карину-Даниленко явился Юлиан Кордюк, который сообщил последнему, что пару дней назад к нему на улице подошла Музыка, которая сообщила что согласие на предварительную встречу от руководства Центрального Провода ОУН получено. А сегодня утром Музыка появилась у Кордюка дома и сообщила, что во Львове находится курьер от ОУН, который готов встретится с Кордюком. Встреча состоялась в доме Ярославы Музыки, курьером оказалась молодая женщина, которая передала Юлиану Степановичу записку, в которой обговаривались условия встречи.
Встреча назначалась на 24 февраля (запасная дата 28 февраля). Из Львова по трассе в сторону Тернополя в восемь часов вечера должны выехать одна, максимум две машины и двигаться со скоростью 30 км/час и каждую минуту подавать сигнал моргая фарами. В ответ также будет подан световой сигнал круговыми движениями фонарика. После чего автомобили должны остановиться на обочине, где их встретят связные и проведут к месту переговоров. Также важным условием было, чтобы переговорщики от советской власти были не местного львовского, а республиканского значения.
Если представители советской стороны согласны на эти условия, на фонарном столбе стоящем на улице Коперника, напротив дома №5 необходимо нарисовать мелом две точки.
Николай Лебедь
В этот же день во Львов из Киева вылетел нарком госбезопасности Савченко. А 17 февраля Карин-Даниленко вместе с Юлианом Кордюком отправились в дом Музыки на встречу с курьером Центрального провода ОУН. Им оказалась молодая девушка, как выяснилось позже это была Богдана Свитлык-Литвиненко, подпольный псевдоним "Светлана".
Карин-Даниленко попытался убедить Б. Свитлык, о переносе переговоров во Львов, однако она ответила что менять условия встречи представителей ОУН и советской власти она не вправе.
И вот тут чтобы понять мотивацию руководства ОУН-УПА и в первую очередь Романа Шухевича, давшего согласие на ведение этих переговоров, надо рассмотреть обстановку которая сложилась внутри этих самых организаций.
До 1943 г. Проводом ОУН руководил Николай Лебедь, однако его диктаторские методы управления были далеко не всем по нраву. К тому же среди рядовых активистов ОУН раздавались призывы начать борьбу с немцами. Но тесно связанный немецкой разведкой Абвер, Лебедь конечно же не мог этого позволить. Этим недовольством и воспользовался Роман Шухевич, которому в апреле 1943 г. удалось отстранить от руководства Лебедя, заменив его на коллегиальное Бюро, состоящее из трех членов, фактическим лидером которого и стал Шухевич. А в августе 1943 г. он также занял должность командующего УПА, умело направив энергию своих бойцов на борьбу с советскими партизанами, а не немцами.
Однако же методы руководства Р. Шухевича, проводившего еще более деспотичную политику чем его предшественник, также стали вызывать недовольство у его коллег. Но наиболее опасным конкурентом все еще оставался Николай Лебедь, несмотря не смещение его с руководящей должности.
В июле 1944 г. была создана надпартийная структура Украинская Главная Освободительная Рада (УГВР), в которой Лебедь занял пост генерального секретаря иностранных дел. После занятия красной армией Западной Украины, Шухевич инициировал выезд всех структур УГВР заграницу. Но обосновавшийся в Братиславе Лебедь развил кипучую деятельность по установлению контактов с представителями США и Великобритании.
А осенью 1944 г. на свободе оказался Степан Бандера, который планировал вернуться на Украину и возглавить Провод ОУН. Все это создавало угрозу Шухевичу оказаться на вторых ролях.
Комиссар госбезопасности УССР С.Р. Савченко
К тому же Роман Шухевич прекрасно понимал, что дни Третьего Рейха сочтены и его разгром, это всего лишь вопрос времени. А без внешней подпитки ОУН и УПА просто обречены. Но он все же рассчитывал на то, что после разгрома Германии между СССР и его союзниками США и Великобританией начнутся разногласия и вспыхнет новый военный конфликт. В котором необходимо сделать ставку на Западные страны.
Однако до начала этого конфликта необходимо каким-то образом сохранить структуру ОУН и УПА, а также актив. И вот здесь Шухевич и стал высказывать мысль о том, что необходимо на какое-то время прекратить вооруженную борьбу против Советской власти, распустить УПА и ОУН, и легализовать всех их членов. При этом также нужно было сохраняя связь между собой, внедрить своих сторонников в различные государственные структуры. Чтобы как только появится новая возможность для продолжения борьбы, они могли не только по первому зову собраться вместе, но и привести за собой новых людей. Поэтому Шухевич и руководство ОУН согласились на переговоры с представителями Советской власти.
После разговора с Б. Свитлык-Литвиненко, Карин-Даниленко вместе с Савченко вылетели в Киев, где доложили обо всем Н.С. Хрущеву. Было принято решение все же согласиться на условия бандеровцев. На встречу с ними должен был отправиться Карин-Даниленко, которому разрешалось взять с собой еще одного офицера, выбор пал на капитана Львовского УНКГБ А.А. Хорошуна.
24 февраля в назначенное время два автомобиля выехали из Львова в сторону Тернополя, ежеминутно моргая фарами. Однако до самого Тернополя никто так ответного сигнала не подал. По всей видимости бандеровцы специально не вышли на связь, проверяя не следует ли за автомобилями с переговорщиками крупное воинское подразделение.
Теперь оставалось дожидаться только запасной даты 28 февраля. В этот раз на 93 километре трассы Львов-Тернополь забрезжил свет фонаря, описывающего круговые движения. Автомобили остановились на обочине у этого места. Из лесу вышел человек и сказал что машины необходимо оставить здесь, а переговорщиков повезут на санях. Карину-Даниленко и Хорошуну завязали глаза и около трех часов возили вокруг да около, запутывая дорогу.
Вскоре сани остановились у деревенской хаты и переговорщикам позволили снять повязки. Как выяснилось позже, это был хутор Конюхи, Козовского района, Тернопольской области. На переговоры со стороны ОУН прибыли члены Провода Дмитрий Маевский и Павел Бусел. Карин-Данилевский изложил им суть предложения Советского правительства о прекращении вооруженной борьбы ОУН и УПА, легализации и реабилитации членов этих организаций и возвращения их в мирную жизнь.
Маевский и Бусел выслушали чекиста, но сказали что сами они никаких решений принимать не уполномочены, однако передадут всю информацию Проводу ОУН. О принятом Проводом решении будет сообщено через Музыку. Также если советская сторона захочет направить какую-то дополнительную информацию в Центральный Провод ОУН, то это также можно сделать через Музыку, передав ей письмо с подписью Гайворонский.
На этом чекисты и бандеровцы разошлись и утром 1 марта Карин-Данилевский и Хорошун уже были во Львове. Оставалось только ждать.
10 марта через Музыку в Центральный Провод ОУН было передано письмо с предложением о проведении дальнейших переговоров. Известно что 22 марта Ярославу Музыку посетила Б. Свитлык, которая забрала письмо. Однако вскоре все контакты оказались оборваны.
Как вскоре доложил агентурный источник, связанный с УГКЦ, Шептицкий, Костельник и Котив действительно связывались с руководством ОУН и передали им предложение советской власти. Шухевич и Маевский настаивали на продолжении этих переговоров, однако большая часть членов Центрального Провода ОУН, объединившись вокруг бывшего руководителя Николая Лебедя, категорически отвергли эту идею и выступали за продолжение вооруженной борьбы. Шухевич был вынужден уступить большинству. Отсюда также стали известны и истинные мотивы Шухевича, соглашавшегося на переговоры и сотрудничество с советской властью. Несмотря на это советская власть еще несколько раз направляла ОУН-УПА предложения о мирных переговорах, но ответа так и не последовало. Борьба советской власти с бандеровским подпольем продлилась до середины 50-х годов.